[Йохансон]

Вспоминали в выходные «голодные» советские времена, когда в магазинах не было ничего, а дома у каждого холодильники были забиты всякой жратвой, как будто на случай ядерной войны.
Так вот, вспомнил я случай из своей собственной жизни.
Маманя моя прикупила мешок муки. Килограммов 30-40, наверное, не меньше. Ну, чтобы если вдруг объявят о наступлении фашистов, сразу же, не выходя из дому, начать печь блины и пироги.
Мешок стоял на кухне в углу. Стоял долго. Со временем на него легли какие-то доски, газеты и прочий хлам. Как-то наводя дома порядок, дошел я до этого мешка, вскрыл его и увидел, что в муке завелись какие-то (не помню уже) толи гусеницы, толи жуки. Короче говоря, стало понятно, что весь мешок надо выбрасывать.
А как? На себе переть на помойку – тяжело, да и вымажешься весь… Что с ним делать?
А тут ко мне заехал в гости корешок на машине, Женька. Машина – 412-ый «Москвич» зеленый с багажником на крыше. Ура!
Я ему и предложил:
— Женьк, а давай мы с тобой вдвоем аккуратненько мешок вытащим, на багажник к тебе положим, увезем на свалку и там аккуратненько выкинем?
— Ну, ладно, давай.
Погрузили, короче говоря, этот куль ему на крышу, привязали веревками, сели передохнуть-покурить. Решили, в общем, мы обмыть это дело.
Накупили портвешку достаточное количество. Закусочка, слава Богу, была. Одним словом, ни на какую свалку мы в тот день не поехали, попадали у меня дома, а машина осталась под окнами.
Ночью, кто бы мог предположить, прошел офигенный ливень.

Выползаем мы утром к машине – картина Репина!
«Москвич» из зеленого стал белым. Весь, включая стекла и даже колеса! По всей его поверхности ползали, выбитые из мешка ливнем, мерзкие гусеницы… В общем видок у машины был – мама не горюй!
Единственное, что смог произнести Женька, после минутного паралича:
— Ну фуя себе пельмень!