neomaster

В кабинете Мюллера стоял сейф, в котором Мюллер хранил файлы всех сотрудников Рейха. Он часто с лю-бовью залезал в свой сейф за очередным файлом, чтобы пополнить его, восстановить Lost Cluster'ы, просто по-читать или распечатать. Но последнее случалось редко, ибо Мюллер, как истинный коллекционер, не любил расставаться с файлами своих подопечных. Сейфы с фай-лами были почти у всех сотрудников Рейха, кроме Штир-лица, но такого обширного собрания сочинений не было ни у кого, даже у самого Кальтенбрунера. Это было ма-ленькое и невинное хобби шефа гестапо. В его коллекции были Вирт, Керниган и Ритчи, Клоксин и Меллиш, Кнут, Борман, Штирлиц и даже сам Кальтенбрунер. Обергруппенфюрер сидел у монитора и нажимал на кнопку PgDn. По экрану листался файл Бормана, это был один из самых объемных файлов в его сейфе. Мюллер насвистывал арию Мефистофиля из Фауста и, нажимая F7, искал любимые строки.
Партайгеноссе Борман был мелкий вирусолог. Если Борману не удавалось написать какой-нибудь вирус, он считал прожитый день пропавшим. Если же получалось ко-му-нибудь нагадить, Борман засыпал спокойно, с доброй, счастливой улыбкой на лице. Любимая дискета Бормана, которая валялась в его кабинете, была заражена всеми типами вирусов, и поэтому всем приходилось ходить к Борману только с заклеенными дисками. Мюллер, у кото-рого заклеек не было, от этого очень страдал. Однажды он имел неосторожность принести Борману Space Quest и был злостно заражен Dir'ом. Дискету пришлось отформа-тировать. С тех пор они с Борманом стали злейшими вра-гами.
Борман был любитель подкладывать кнопки на
стулья, рисовать на спинах офицеров мелом слово
«Basic», натягивать в темных коридорах сложные системы веревочек, споткнувшись о которые несчастная жертва в лучшем случае падала или обливалась тонером, в худшем - получала по голове лазерным принтером. Особенной лю-бовью Бормана пользовались ватерклозеты. Какие только программы он не писал на дверях и стенах, а иногда пе-рерисовывал из GIF непристойные картинки. Под одной из таких картинок он подписал «это Ева Браун». Фюрер оскорбился и поручил ему же, Борману, выяснить, кто это сделал. Два месяца все в Рейхе пресмыкались перед Борманом, а Штирлиц даже придумал версию, чтобы огра-дить себя от подозрений, что это сделал китайский ви-русолог. В конце концов пострадал адмирал Канарис, ко-торый неосторожно выиграл у Бормана в преферанс его новую лаборантку. Лаборантки были второй страстью Бор-мана. Он то и дело увольнял одних и нанимал других, менялся лаборантками с Гиммлером, Шелленбергом, просил подарить лаборантку Мюллера, но Мюллер отказал. В Рей-хе Бормана не любили, но побаивались. Кому же приятно видеть свое имя на стене сортира?
Борман был толст, лыс и злопамятен. А сам Борман в это время был занят делами. Испачканным тонером пальцем он намалевал на двери туалета надпись: «ШТИР-ЛИЦ - СКОТИНА И РУССКИЙ SYSOP». Удовлетворенно чмок-нув, Борман дернул за веревочку и вышел. Он тщательно отформатировал диски и с чувством выполненного долга направился в свой кабинет. День обещал быть удачным. В кабинете Борман открыл сейф, запертый на семь секретных замков и просунул голову внутрь. Вчера он повесил в сейфе табличку на русском языке:»Руским SysOp'ам смареть заприщено!» Кто-то красным тонером исправил ошибки и подписал: «Борман дурак». Борман достал русско-немецкий словарь, перевел и логически помыслил: «Кто-то исправил ошибки... значит кто-то за-лез в сейф... это не я... значит это русский SysOp... и плюс ко всему он лично знает Бормана. Следовательно, я его тоже знаю». Борман надолго задумался. Через пол-часа он догадался поискать отпечатки пальцев. Еще че-рез полчаса он их нашел. Видимо, русский разведчик ел бумагу. Катушка от рулона стояла тут же, в сейфе. «Здесь чувствуется работа Штирлица. Интересно, что сказал бы Кальтенбрунер?» Борман вздохнул. Со Штирли-цем связываться не стоило, все равно что-нибудь приду-мает, еще и сам виноват окажешься. Это знали все. Бор-ман еще раз вздохнул и достал из сейфа файл пастора Шлага. За пастором он следил давно и с интересом. Этот человек имел обширную женскую клиентуру. Пастор бегал за любыми женщинами: старыми и молодыми, красивыми и не очень, системщицами и программистками и наоборот, и женщины отвечали ему взаимностью, что Бормана, которо-го женщины не любили, очень удивляло и даже сердило. «Зачем одному человеку столько женщин? Я понимаю, если бы они были, во-первых, лаборантками, во-вторых, у меня, а так... Наверно, он работает на чью-то BBS. Скорее всего, это не наша BBS. Следовательно, иност-ранная, - Борман поднял палец вверх. - Его надо пощу-пать...»
И Борман, позвонив Айсману, отдал распоряжение. От сильного удара ноги дверь распахнулась, и в кабинет вошел хмурый и заспанный Штирлиц.
- Борман! Дай AIDSTEST!
«У Штирлица старый AIDSTEST, - подумал Борман, протягивая коробку для дискет с профилем фюрера, - значит он много писал. Много пишут, когда думают, зна-чит он много думал. Штирлиц просто так не думает, зна-чит, он что-то замышляет.»
И Борман посмотрел в честные глаза Штирлица.
- Как дела?
- Плохо.
«Я, как всегда, прав! - обрадовался Борман. - Точно что-то замышляет! Надо его пощупать.»
- Не хочешь ли метилового спирта?
- Нет, - Штирлица передернуло. - Лучше тонера.
Борман нажал на кнопку, и вошла лаборантка. Штир-лиц ее раньше не видел.
- Новенькая?
- Да, - похвалился Борман.
- А ничего, - одобрил Штирлиц.
- Мне тоже нравится, - сказал польщенный Борман.
- Тонера принеси, дорогая.
- Слушаюсь, партайгеноссе.
Лаборантка принесла тонера и стала ждать дальней-ших распоряжений.
- Можешь идти, - махнул рукой Борман.
Лаборантка, разочарованно покачивая бедрами, выш-ла. Штирлиц оторвал взгляд от двери и взял кружку с тонером.
- Садись, - предложил Борман, подставляя стул.
Штирлиц привычным жестом смахнул со стула кнопки и сел.
«Заметил, - ядовито подумал Борман, - Штирлица на кнопки не возьмешь. Чувствуется рука Москвы.» Глаза Штирлица позеленели.
- Хороший тонер, - сказал он.
«Темнит, сукин кот. Обмануть хочет. Нет, брат Исаев, не на того напал. А не сыграть ли мне с ним шутку? Что если ему очень тонко намекнуть, что им ин-тересуется Питер Нортон?»
- Штирлиц! Да ведь вами интересуется Питер Нор-тон! - вскричал Борман.
Штирлиц поперхнулся. С Нортоном он встречался всего один раз, и тот на приеме у фюрера. Штирлиц был о себе высокого мнения, как о системщике, но эта мысль никогда не приходила ему в голову.
«Нортон может стать ценным агентом. Надо зап-росить центр.»
Штирлиц встал и высморкался в занавеску.
«Клюнет или нет?» - подумал Борман.
Штирлиц посмотрел в окно.
- Какие диски у этой киски! - сказал он стихами,
- Смотри, Борман.
Борман достал из стола цейсовский бинокль и пошел к Штирлицу. Минуту они молчали. За это время Штирлиц успел обдумать слова Бормана, а Борман догадался, что Штирлиц его отвлек.
«Водит за нос», - подумал Борман и ловко перевел разговор в другое русло.
- Послушай, Штирлиц, у тебя такие обширные связи.
Не мог бы ты достать маленький вирус со стелсовской защитой?
- Могу.
«Этот все может», - подумал Борман.
Штирлиц часто обещал что-либо Борману, как, впро-чем, и всем остальным, но никогда ничего не делал. Штирлиц стрельнул у Бормана еще парочку дискет, механически сунул лежащую на столе стримерную кассету под мышку и направился к выходу.
Борман бросился к компьютеру и резко открыл верх-ний дисковод. Около самой двери в десяти сантиметрах от пола натянулась лента от принтера. Штирлиц резко перепрыгнул через нее, и, сказав «До свидания», скрылся за дверью.
«Профессионал!» - простонал Борман.
Да, Штирлиц был профессионалом. Он не стал разры-вать кассету от стриммера в дисплейном зале, как поступил бы на его месте английский или парагвайский SysOp, а выбрал самое укромное место в Рейхе. Войдя в ватерклозет Штирлиц обнаружил свежую над-пись «ШТИРЛИЦ - СКОТИНА И РУССКИЙ SYSOP». Штирлиц ста-рательно зачеркнул слово «SYSOP» и надписал слово «ПРОГРАММИСТ», а внизу приписал «БОРМАН - ТОЖЕ СКОТИ-НА».
Здесь же он просмотрел кассету с файлом пастора Шлага. В голове его начал созревать еще неясный, но уже план.