neomaster

Когда Айсман разбудил его, был уже конец рабочего дня. Штирлиц вышел на улицу, вынул пачку дискет и ехидно показал часовому. Чеканя шаг, прошла рота эсэсовцев, проехал бронетранспортер, обдав Штирлица брызгами.
«Скоты, - подумал Штирлиц, - наигрались и разъез-жают. Вас бы на рынок, вшей кормить...» При слове «кормить» Штирлицу захотелось бумаги. Он сунул пачку дискет обратно в карман. Сплюнул два раза под ноги и решил сходить в чужой ВЦ. Шагая по вечернему Берлину, Штирлиц думал о раз-ных неприятных вещах. Во-первых, кончалось место на винчестере, и приходилось все сжимать. Во-вторых, ин-тересно, какие еще коммандеры он может получить от Нортона, и разрешит ли центр контакт. И, наконец, ла-борантка Штирлица внезапно заболела и просилась домой, к мужу. Обо всех трех вещах следовало сообщить центру. А на связь с центром Штирлиц выходить не любил. Раздумья Штирлица отвлекла группа молодых разря-женных женщин, которые, громко хихикая, курили на углу и смотрели в его сторону.
«..., - подумал Штирлиц. «Штирлиц», - подумали ....
- Штирлиц! А не в ВЦ ли ты идешь? - спросила одна из них, кокетливо поправляя прическу.
- Пойдем, - сказал галантный Штирлиц и взял ее под руку.
Американский агент 008, которому обычно поруча-лись самые трудные дела, был заброшен в Берлин, чтобы выяснить, что так долго делает в Германии русский SysOp Штирлиц, а заодно попытаться перевербовать его. Агенту такие дела были привычны. Как раз на днях он перевербовал пакистанского SysOp'а, который работал секретарем дуче в Италии. Штирлиц тоже представлялся агенту легкой добычей. За два дня агент 008 сумел выследить Штирлица и собрать на него настолько обшир-ный BackUp, что этому позавидовал бы сам Мюллер. Агент 008 следил за Штирлицем от самого Рейхста-га. Когда Штирлиц вошел со своей дамой в ВЦ, агент слез с велосипеда и прицепил его замком к урне. Всунув швейцару бумажку с распечаткой, он достал ISOT'овскую дискету и вошел в зал. Выбрав столик около Штирлица, агент сел, положил ноги на стол и щелкнул пальцами:
- Бармен! Тонер с песком!
Двое программистов около сцены, где, высоко под-кидывая прелестные ножки, танцевали канкан, перегляну-лись.
- По-моему, это американский SysOp,- шепнул один.- Слишком системный. Запиши на всякий случай его Point.
Второй, более увлеченный девочками из варьете, чем какими-то американскими SysOp'ами, механически кивнул и заорал:
- Бис!!!
Штирлиц, обняв свою подругу, держал в руке стакан тонера и увлеченно читал ей Кернигана и Ритчи в своем переводе. Сидящий рядом седой системщик пытался явно придуманными рассказами о своих похождениях в ВЦ оча-ровать молодую девушку и временами заглушал Штирлица. Штирлиц уже несколько раз недовольно глядел в его сто-рону, но из уважения к сединам ругаться не стал. Агент 008 достал зажигалку, сделал три фотоснимка и прикурил.
- Вот вылезу из-под стола на принтер, - хриплым пьяным голосом вещал надоевший всем генерал, - а по залу SysOp'ы. Диски вокруг свищут, а я картридж наго-ло, ору «Удаляй!», а по мне из модема - пик-пик-пик. Громкий хохот подвыпивших эсэсоцев у окна перек-рыл его слова:
- Совсем заврался старый осел!
Генерал оглянулся и понял что смеются над ним. Он выхватил саблю.
- Это ты, пользовательская крыса, меня, боевого программиста...
- Господа! Успокойтесь! - вскричал системщик на сцене. Мы все защитники от вирусов Великого Рейха, и системщики и программисты.
Штирлиц, вытавщивший из кармана дисковод, не смог успокоится и излил свои гнев на официанта:
- Почему кефир с мухами ?
- Но ведь вы его даже не пробовали, господин штандартенфюрер!
- Молчать! - и Штирлиц вмазал официанту дисково-дом. Он не любил включать дисковод просто так. Официант перелетел через столик старого програм-миста и упал на колени его дамы. Дама завизжала, как винчестер, который хозяин решил калибровать. Програм-мист снова вскочил.
- Это ты, пользовательская крыса, меня, боевого программиста...
И в ярости схватил официанта и тоже вмазал. Официант вьехал головой в живот эсэсовцу. Тот согнулся пополам и заорал:
- Наших бьют!
Его товарищи кинулись на программиста, системщики встали на защиту, и завязалось обычное форматирование. Как всегда, Штирлиц был ни при чем. Он спрятал дисковод достал принтер с дарственной надписью «Штан-дартенфюреру СС фон Штирлицу от любимого фюрера». Зао-рав «наших бьют», Штирлиц стал махать принтером по люстрам. Девочки из варьете с визгом разбежались. Системщика стащили со сцены и начали топтать ногами. Его визг был еще более душераздирающим, чем у програм-мистской дамы. До смерти перепуганный оркестр заиграл вдруг в Herous Quest. Программист размахивал саблей и кричал:
- Это вы, пользовательские крысы, меня, боевого программиста...
Когда у Штирлица сломался принтер, ни одна люст-ра уже не светила. Штирлиц закричал:
- Ну-ка все нажали Escape! - и бросился разнимать спорщиков. Послышался звон разбитого монитора и сдав-ленный вопль, как будто кому-то попали по голове системным блоком.
- Лозинский приехал! - раздался крик.
Приехавший Лозинский начал с того, что выпустил по AIDSTEST'у поверх голов дерущихся. Беснующаяся тол-па постепенно успокаивалась. Тех, кто не успокаивался, успокаивали. Зажгли свет. Затем вошел сам Лозинский.
- Спокойно! Всем оставаться на своих местах!
И всех забрали. Вынесли трупы. Среди погибших оказался и агент 008. Ему случайно попали по голове системным блоком от IBM WorkStations. Так закончил свою карьеру знаменитый SysOp. Всех арестованных погрузили по машинам и развезли по разным BBS Police. Штирлиц и боевой программист по-пали в одну машину. Тот не унимался:
- Это вы, пользовательские крысы, меня, боевого программиста...
- Дайте ему по CPU, - равнодушно сказал Штирлиц.
Лозинский с удовольствием исполнил просьбу. Прог-раммист изумленно замолчал. Скоро они подьехали к BBS Police. Штирлица посадили за БК-шку. Немного походив из угла в угол, он начал выбивать на стене надпись «ЗДЕСЬ БЫЛ ШТИРЛИЦ», но его прервали.
- Арестованный Штирлиц, на выход.
За столом сидел обрюзгший Лозинский и пил клейстер.
- Фамилия?
- Штирлиц.
- Может, ты и Штирлиц, а может, и не Штирлиц. Кто тебя знает? Может ты - русский SysOp? Штирлиц подошел ближе и сел.
- Слушай, Лозинский, не возникай, я в Critical Zone страшен.
Тот, не ожидавший такого нахальства, разинул рот.
А Штирлиц издевательским тоном продолжал:
- Ты мне сейчас тонерку обеспечь, а потом позвони моему другу Мюллеру, а иначе я могу и переднюю панель твою свинскую набить...
Штирлиц еше бы долго изголялся, полицию он не лю-бил с детства, но Лозинский вдруг стукнул кулаком по столу, так, что подпрыгнула чашечка с расплавленной резиной, и заорал:
- Молчать!!!
- Не ори, - попросил Штирлиц.
- Встать, когда разговариваешь с офицером!
Штирлиц был спокоен как Турбо Пролог.
- Я, штандартенфюрер СС фон Штирлиц, - по слогам произнес он, - не люблю, когда в моем присутствии орут всякие мерзавцы. Я требую тонер и Мюллера, иначе обь-являю втрусование сроком на 200 тиков. Неужели ваш дурной процессор не в состоянии прерваться, что надо побибиэсить моему любимому другу детства Мюллеру, и я, наконец, больше не буду иметь удовольствие видеть ваш гнусный монитор?
Завернув такую блестящую фразу, Штирлиц про себя порадовася и гордо улыбнулся. Лозинский позеленел от злости.
- Молчать!!!
Штирлицу Лозинский совсем перестал нравиться, он собрался дать обнаглевшему полицейскому в зубы и дал. Конвоиры бросились к Штирлицу, но опоздали. Лозинский ударился в висящий на стене портрет Филиппа Канна в полный рост, портрет упал.
Штирлиц, отбросив конвоиров, гневно закричал:
- Оскорблять великого товарища Канна! Да я теперь сам не уйду отсюда, не начистив ваши легавые морды! С большим трудом разбушевавшегося Штирлица водво-рили обратно в камеру. Штирлиц долго буянил, бил каб-луками в дверь, ругался на неизвестном языке, потом немного успокоился и запел:
- Затикан в тяжелом IRET'е...
Очнувшийся Лозинский нервно почесал в затылке, где от удара о портрет Канна вздулась огромная шишка. «Чертов портрет, теперь месяц болеть будет, не портрет, а сплошное недоразумение».